журнал Родимый Край
Франция 1975 год

ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ (№121). – Терец — Алексеевец

Многоуважаемый господин редактор!

Не откажите в любезности поместить на страницах вашего уважаемого журнала мое добавление к статье г. Бориса Павлова, на­печатанной в Новом Русском Слове под за­головком: «55 лет назад».

Г-н Б. Павлов почему-то обошел молча­нием то обстоятельство, что: 1) охрана по­рядка в гор. Феодосии была также поручена Кубанскому Казачьему Алексеевскому Воен­ному Училищу. Училище по приказу прибы­ло в Феодосию из района Судака, Ошузы, Суак-Су и др. мест, где несло охрану Крым­ского побережья от зеленых и десантников, каковых Советы высаживали почти каждую ночь с Кубани.

Кубанское Алексеевское Военное Училище сменило в Судаке и иных местах Крыма кон­ницу ген.Барбовича, несшей охрану против зеленых, каковыми командовал матрос Мокроус.

Куб. Алекс. Воен. Училище было располо­жено в казармах Сарыголь, предместье гор. Феодосии. Из Феодосии через Керчь Алек­сеевское Воен. Училище было послано в де­сант на Кубань (станица Приморско-Ахтарская), где с боями дошло до станицы Тимошевской. С боями отступило через станицу Гривенскую в Ачуево, потеряв в десанте 40 процентов своего состава.

В Феодосии Алексеевское Училище гру­зилось последним на «Дон», на котором на­ходились уже Кубанские казачьи части под командой ген. Фостикова.

Отмечая этот случай напоминаю г-ну Б. Павлову, что описывая исторические собы­тия в Крыму, следовало бы упомянуть о Ку­банском Алексеевском Военном Училище, прославившегося своей доблестью и пролив­шего много юношеской крови на полях сра­жений.

Быть может кто-либо из моих однокаш­ников дополнит Историю Кубан. Алексеевского Воен. Училища, начиная с самого гор. Екатеринодара, где оно возродилось.

2) В Феодосии «по допущенной ошибке» не хватило места для погрузки запоздавших с фронта остаткам казаков Терско-Астраханского полка. При попытке казаков грузиться на транспорт «Дон», ген. Фостиков приказал не пропускать их на пароход. Были подняты трапы и «Дон» вышел на внешний рейд, под проклятия тех, кто был оставлен. Ушел ли кто-либо в Керчь, я не знаю. Но что брошен­ные Терцы были растреляны, мне известно из списков, вывешенных в бывшем Осваге гор. Владикавказа. Среди растрелянных бы­ло и имя моего родственника сотника Терско-Астраханского полка, о чем меня изве­стили.

Несколько казаков и Терцев-офицеров все же как-то попали на «Дон». Я с ними там встретился. Если кто-либо из них еще жив, пусть подтвердит мое дополнение к статье Б. Павлова. Порою приходится слышать не­доуменье земляков: почему так мало Терцев в эмиграции, да и сомнения относительно су­ществования Куб. Алексеевского Военного Училища. На это можно с сожалением отве­тить, что наши писатели-историки часто забывают упоминать имена, описывая истори­ческие события или просто сами не знают, что происходило в действительности. А мы своих «писателей», занимающихся само­восхвалением, не имеем.

А Терцев потому мало в эмиграции, что с ними всегда были «допущены кем-то ошиб­ки». Впервые — когда Дон и Кубань подпи­сывали союз с горскими народами. Послед­ние с большевиками выгоняли нас, Терцев, из станиц в чем мать родила и уничтожали, как могли. Вторая «ошибка» — нас, Терцев, оставили в Поти и грузины решили нас вы­дать большевикам. Казаки разбежались. А одна группа, перейдя ночью в брод реку Рион, пришла в Батум, откуда была послана в Крым.

Третья «ошибка» — нам, Терцам, не хва­тило места на пароходах… Описать эту Гол­гофу Терского Казачьего Войска и его бое­вые соединения некому.

С почтением

Терец — Алексеевец