МИЧМАН ЛАЗАРЕВ
(отрывок)
Ты был судьбой мне
молодости дан
Великий, неоглядный океан!
…Лев Васильевич говорит:
- Вот спроси меня: «О чём думаешь, старый потомственный казак?..»
- Спрашиваю: о чём?
Лёва сокрушённо отвечает:
- Эх, Анатолий! Думаю о жизни: о предках-казаках, о горькой судьбе казачества, о своей воинской службе, о том, как жил на гражданке, о вынужденном переселении из родных мест, когда в 90-х годах в Чечне была война, о детстве в родной станице…
Слушая старика, я представлял его малую родину, утопающую в яблоневых, вишнёвых, абрикосовых садах и виноградниках, всю изрезанную арыками с водой из Прорвы - рукава Терека, поросших по краям высокими буйными травами, и повсюду – птицы: от грачей, кобчиков и пустельги до соловьёв, горлиц и иволги; а под ногами – шшшшш, шуршат ужи, ящерки, желтопузы и другие гады… И в этом зелёном раю – босоногого мальчишку Лёвку, Левона, Леонтия (так его звали в станице со смешанным населением, бывшем грузинском селе Сасаплы) со сбитыми коленками, поцарапанного колючками деревьев, когда лазал по корявым акациям или высоким осокорям за грачиными яйцами не ради разорения, а для еды…
Как быстро проходит жизнь!
Лев Васильевич признавался:
- Если бы не война, никогда не оставил бы Александро-Невскую!..
Но что делать?! Человеческие судьбы часто зависят от непредвиденных обстоятельств, а то и глобальных мировых событий. Вот и тогда была война, для нашего народа - Великая Отечественная. И хотя Лёве было только семнадцать лет, 14 января 1944 года его призвали на службу. В тот день из станицы забрали пятерых: Жору Зедгенидзе (погиб в том же году 15 ноября в Венгрии), Шурика Белевского, Красюкова Ивана, Нацыпова Михаила и его – Лёву Лазарева.
В Георгиевске их разлучили, каждому свыше был намечен свой путь по жизни. Лёву посадили в «Пятьсот весёлый» эшелон, и – застучали колёса, но не на запад повезли воевать с немцами, добывать победу, а на восток. «Что там меня ждёт?!» - думал Лёва, кутаясь в суконную шинель. Раньше он никогда не ездил на поездах. С десяти лет работал в колхозе на лошадях, возил председателя и молоко на приёмный пункт в село Карабаглы, а в Кизляр просоленные овечьи шкуры.
Лёва после думал: «Может, и хорошо, что забрали в армию, а то б посадили, как того дядьку, с которым ещё вчера ночью пас быков, и двух загрызли голодные волки».
…Дорога была долгой. Лёва запомнил её из-за лютого холода. Что с того, что буржуйка топилась беспрестанно и раскалялась до красноты?! Рядом с ней место было для бывалых людей, а Лёвка, считай, ещё парнишка…
Спали на соломе и камыше, чутко, боясь, что случится пожар от неожиданной искры из печки; не высыпались. Выскакивали на станциях воровать уголь в паровозах или поесть в пристанционных столовых. Запомнил с голодухи: в Улан-Удэ эшелон прибыл в 3 часа ночи, кинулись в столовую, там для них и столы были готовы, но борщ уже замёрз в тарелках. Схватили их и хлеб и бегом назад, чтобы не отстать от эшелона. Как проехали Байкал, Становой хребет, не заметил…
Полтора месяца в пути через всю страну до Владивостока полуголодные, в стылых теплушках. Но не один человек не заболел, не умер…
Их принял перевалочный пункт «Первая Речка». Лёву отправили в Управление 25 Армии в команду стрелков. Со 2 июня 1944 года по 14 марта 1945 года проходил службу в Школе оружия Учебного отряда Тихоокеанского флота на острове Русском. В январе принял присягу, а с 14 марта 1945 года по 27 декабря 1945 года в должности комендора палубного служил на сторожевом корабле «Альбатрос», который с 9 августа (начало войны с Японией) по 3 сентября входил в состав действующей армии. Тихоокеанским флотом командовал адмирал И. С. Юмашев, а общее руководство войсками осуществлял Маршал Советского Союза А. М. Василевский.
На флоте Лёва сначала растерялся, а потом стал передовым моряком, командовал одним орудием, затем палубной артиллерией. Был допущен в секретную часть, изучал тактику американских командиров. Много узнал о флотах. Тренировался на шлюпках с помощником командира корабля Сергеем Павловичем Зуенко, родом он был из Херсона, в последствии известный контр-адмирал на Тихоокеанском флоте, на всю жизнь он станет для Лёвы примером настоящего человека…
…Быстротечная война с Японией в августе 1945 года мало известна обывателю. Но для многих и несколько дней её - трагедия большая: убиты, покалечены или пропали без вести близкие люди, жизнь сложилась не так, как предполагалось до точки отсчёта.
Когда я спросил о той войне Льва Васильевича, он ответил:
- А что война?! – и надолго замолчал, задумавшись. – Она длилась всего 23 дня… Конечно, для тех, кто воевал на суше, она была тяжелее, чем для нас, моряков. Наша война была не трудная, но опасная. Порой словно забывали, что находимся в океане, потому что корабль, как дом в хорошую погоду. Над тобой сине-зелёное небо с белыми облаками. Если смотреть вдаль, то там, на черте горизонта, оно плавно перетекает в океан, и сразу непонятно: это белая пена или облака качаются на гребне тихой волны. Мы боялись, когда звучала воздушная тревога – японцы камикадзе, сам самолёт – «бомба»; торпеды очень опасны… Надо отдать должное «самураям» - сражались с мужеством обречённых. Их смертники, распластавшись в густой траве, пытались преградить прохождение советским танкам (так было у города Муданьцзяну). Снайперов и пулемётчиков на подступах наших подразделений замуровывали в надмогильные памятники с запасом еды на несколько дней. Хотя мы и были готовы к этой войне, но уступали японскому флоту в количестве крупных надводных кораблей, но в воздухе господствовала русская авиация, закалённая в боях с немецкими летчиками-асами Люфтваффе, и с ней было не страшно. Наши корабли обеспечивали освобождение Курильских островов, обстреливали японские береговые позиции. Из 1298 человек (общие наши потери на Тихоокеанском флоте) 903 человека были убиты или смертельно ранены. В войне с Японией Советский Союз потерял 36456 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести, японцы – 84 тысячи убитыми, 640 тысяч попали в плен.
…2 сентября 1945 года на борту американского линкора «Миссури» в Токийском заливе был подписан акт о безоговорочной капитуляции Японии. Вторая мировая война закончилась, но мичман Лазарев демобилизовался только в 1957 году,(22 сентября 1956 г.- О.Л.) когда началось сокращение армии и флота.
Лёва всей душой полюбил неведомый ему доселе океан, раскинувшийся на сотни миль вокруг. Он любил слушать его голос, стоя на палубе, держась за леера; подолгу смотреть, как за кормой кильватер оставляет недолгий след, растекающийся затем по мерцающей глади; или подставлять лицо солёному ветру, когда корабль идёт галсами…
Кто может описать, что он чувствовал, вдыхая солёный воздух Великого океана?!
А металлический корабль скрипел, покачиваясь на волнах, маленький, как спичечный коробок, в необозримом водном пространстве.
…А впереди была ещё долгая и сложная жизнь на гражданке!..
Анатолий МАСЛОВ
Отрывок напечатан в газете «Наше время» Изобильненского городского округа Ставропольского края 1 сентября 2020 г., вторник, № 67 (11752)
На фото: Лев Васильевич и сестра Ида Васильевна Лазаревы 17.01.1947 г. Владивосток.
Лев Васильевич Лазарев, 1926 г. р., уроженец станицы Александро-Невской , что в окрестностях Кизляра, умер 15.01.2021, на 95 году жизни. Похоронен на Крестовоздвиженском кладбище г. Михайловска Ставропольского края.
Отредактировано львович (2021-01-22 00:53:42)